Ты говоришь, что жизнь моя напрасна:
Что я никто - ни мать и ни жена,
Что на земле, когда меня не станет
Не потечет из чьих-то глаз слеза.
Ты говоришь, что я всего пустышка:
Ради какого-то Христа живу…
Ты говоришь…, я слушаю спокойно.
-А можно теперь я тебе скажу?
Ты замужем? Тебя я поздравляю!
Но разве муж предел мечтаний на земле?
Тогда скажи мне, отчего в подушку
Ты плачешь тайно в полуночной мгле?
И почему тебя так ранять больно
Его обидные и колкие слова?
И почему его упреки и укоры
Вонзаются как иглы палача?
Чьего прихода ты порой боишься
И ищешь безопасность у плиты?
А может быть и ты уже познала
Измены горечь, ужас пустоты?
Ты говоришь, что дети – вот твоя награда.
Сама же в раздражении порой
Мечтаешь, чтоб прийдя с работы
Нашла там лишь удобство и покой.
Кричишь ты в гневе, что от них устала,
Чтоб выросли и побыстрей ушли…
А ведь когда-то ты сама мечтала,
Чтобы стакан воды детишки поднесли.
Так в чем же смысл, наполненность и счастье?
В земных ли радостях, иль в том, чтоб «быть как все»?
У христиан, поверь мне, счастье больше
Ведь кроется оно в Одном – в Христе!
Он никогда не предает, не изменяет,
Его прихода не со страхом ждешь.
Он – радость жизни, Он – ее дыханье.
За Ним в огонь и в воду ты пойдешь.
Он верен: руки простирает,
Когда в беде я, отчаянья полна.
Касается так нежно струн сердечных,
Что плавиться в огне моя душа.
Я с Ним готова ликовать и плакать,
Страдать, бороться, до конца идти.
Я с Ним готова жизнь прожить по капле…
Отдать ее - коль суждено в пути.
В общеньи с Ним о всем я забываю
И в неге растворяюсь бытия.
В Его присутствии хочу я одного лишь -
У ног Его остаться навсегда.
Он моим сердцем завладел без боя:
Любовью искренней меня завоевал.
Он за меня страдал, был избиваем.
И жизнь Свою Он за меня отдал.
Скажи мне, муж твой так способен
Завоевать любовь твою и верность до конца?
Теперь молчишь… Так кто из нас счастливей:
Жена земная иль жена Христа?
А дети? Это дар от Бога,
Когда они в союзе со Христом
Не на нечестье поднимают руку,
А почитают мать с своим отцом.
Когда не наркоманы иль убийцы,
Завистники иль мира гордецы.
Когда они знакомы с Словом Божьим,
Чтобы Христа заветами идти.
Нет чести в том, чтобы родить – и точка!
Животные себе подобных же плодят.
Но воспитать ребенка – Человеком! –
Вот материнство достойное наград.
Теперь скажи мне: «Кто из нас пустышка?
Чья жизнь напрасна?» - ты теперь молчишь…
Ты видишь – Иисус Христос смысл жизни,
Он – все что нужно. Что же ты стоишь?
Иди к Нему, все ближе…ближе… ближе!
Не просто рядом – растворись ты в Нем.
Ведь в Нем одном и счастье и отрада.
В НЕМ радость вся, что в жизни мы найдем!
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
Очень красивый стих и очень актуальный.Снежана вы молодец. Комментарий автора: Спасибо Вам, Лена. Признательна, что Вам понравилось.
Тоня
2011-05-23 13:34:43
в общем не плохо, но сильно длинный и где-то в середине уже скучно и теряется интерес к происходящему, идут повторы, последний куплет спасает)))
ВЛАД
2013-03-11 07:07:00
НЕ ЗНАЯ РАДОСТИ СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНИ ОНА ДЕЛАЕТ ВЫВОДЫ. ПОХОЖЕ НА ДЕТСКУЮ ТРАВМУ. Комментарий автора: Констатация факта после того, как поговоришь с сестрами. Вы даже не представляете себе, сколько боли у женщин, с которыми приходиться сталкиваться в служении. Рада, что у вашей жены не так. Но это, скорее, исключение, нежели правило...
Поэзия : 2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
